Экспериментальная виртуальная приемная — @by_minzdrav_bot — заработала в Минздраве. Подробности публикует телеграм-канал ведомства.

«На все поступившие обоснованные конкретные заявления людей по вопросам оказания экстренной медицинской помощи, касающиеся спасения жизни пациента в больнице или в поликлинике, мы отреагируем оперативно!», — говорится в сообщении Минздрава.

Чат-бот доступен круглосуточно в мессенджере Telegram. Присылать сюда можно видеосообщения, фото или текст. Главное условие — указать точные данные места происшествия, фамилию, имя и отчество заявителя, а также номер телефона для связи.

В ведомстве обратили внимание, что чат-бот не ставит диагноз и не назначает лечение, также он не заменяет горячую линию Минздрава и единую (интегрированную) республиканскую информационную систему учета и обработки обращений граждан и юридических лиц обращения.бел.

СТАНОК-ВОДИЦА, Заболотский сельсовет. Алена ПОКЛЯК родом из деревни Станок-Водица. Окончила Белорусский государственный педагогический университет имени М. Танка, стала специалистом по организации оздоровительной работы и туризма. После работала несколько лет в столичной школе учителем физкультуры, тренером в тренажерном зале. А дальше переключилась на диетологию. Училась за границей. Изначально все программы были направлены на снижение веса, но параллельно Алена изучала различные заболевания и питание при них.

– В 2019-м ко мне на программу по коррекции здоровья пришел мужчина, – вспоминает Алена. – Мы работали с ним чуть меньше года. Все его проблемы со здоровьем решили исключительно питанием. Он рекомендовал меня своим близким и знакомым. И так получилось, что попросил меня составить меню для его младшего ребенка, у которого были проблемы со стулом. Я посоветовала сдать анализы и посмотреть, что с ним не так, потому что у меня возникли некоторые подозрения. В то время я как раз активно изучала питание при различных видах рака, и кое-что меня насторожило. Они сдали анализы, и стало понятно, что у ребенка острый лейкоз. Так как у мужчины было достаточное доверие ко мне, поскольку я работала с его родственниками, многие из которых – медики (они понимали, какими знаниями и опытом я обладаю), он попросил помочь составить питание для его дочери на разных этапах химиотерапии. Питание было утверждено лечащими врачами. Совместно с лечением я составляла программу, работала с его дочерью несколько месяцев. Результативность лечения была очень высокой.

Так вышло, что этот мужчина является владельцем IT-компании. Учитывая успешное лечение, многочисленные проведенные исследования, наличие доказательной базы по эффективности питания, он предложил Алене создать платформу для родителей, у которых дети болеют лейкозом. Она выступала автором и подготовила систему питания для таких детей. Платформа существует и сейчас, она находится в открытом доступе.

– Да, она абсолютно бесплатна. Все, кто в поисковике делают запрос по питанию при лейкозе, смогут ей воспользоваться, – говорит Алена.

После этого пошли рекомендации, и Алена до сих пор работает с онкобольными, составляет для них питание при разных этапах химиотерапии. Что касается ребенка, то он находится в ремиссии. После лечения набрал вес, дальше с ним работали по коррекции веса. Алена до сих пор дружит с этой семьей.

– Я всегда мечтала быть врачом, но, к сожалению, не сложилось, – делится девушка. – Хотела помогать людям. Мне безумно нравится то, чем я занимаюсь. Я вижу, какого результата добиваются люди, которые приходят с запросом по коррекции веса, как меняется состояние их здоровья и жизнь. Мы добиваемся хороших результатов при таких заболеваниях, как подагра, сахарный диабет 2-го типа, гипотиреоз, гастрит и др. Да, питание как база, как основа. И я всегда говорю, что я не врач и никого не лечу, я просто могу составить план питания, исходя из заболевания, дать рекомендации, какие продукты можно или нельзя употреблять при приеме определенных препаратов. Я не склонна утверждать, что питание может решить все проблемы со здоровьем. Но если есть заболевание и лечение, то оно, как правило, требует изменения в питании. С этим я и работаю. Конечно, всегда учитываю вкусовые предпочтения людей и тот результат, которого они хотят добиться. Горжусь всеми, кто смог изменить свою жизнь и питание.

СМОЛЕВИЧИ. Ни сильный ветер, ни дождь не испугали сегодня участников забега «ЗакалФест». Он проходил в Смолевичах впервые. Около полусотни экстремалов должны были не просто пробежать дистанцию, но и окунуться в проруби.

Трасса для забегов проходила по набережной Смолевичского водохранилища в парковой зоне, окунание – в проруби возле здания ОСВОД.

Каждый участник состязаний сам для себя определял, какую дистанцию он побежит: 4 км 400м, 8км 800м или 13км 200м. Если в первых двух время не фиксировалось, то в самой длинной дистанции считалось не только время.  Преодолев маршрут, спортсмены должны были окунуться не менее трех раз. Кроме этого, участники были поделены на возрастные группы: 40 лет и моложе, 41 год и старше.

Еще одно условие – дресс-код: женщины бежали спортивных боди, мужчины – с голым торсом.

Дмитрий приехал из Минска с супругой и двумя детьми. Бежал первый раз, решил начать с дистанции в полтора километра.

– Я, конечно, больше хотел окунуться. Задолжал Крещению. Как раз в это время болел, а теперь поправился, решил пробежать и окунуться.

Его супруга Инна рассказала, что они являются постоянными участниками различных забегов и марафонов:

– Бегают даже дети. Мы не любим сидеть дома, поэтому стараемся чаще участвовать в подобных мероприятиях и зимой, и летом. Я каталась на велосипеде и стояла на лыжах, еще когда училась в школе. Вот недавно все это в мою жизнь вернулось. От спорта мы получаем удовольствие всей семьей.

Валентина из Смолевичей пробежала дистанцию 4 километра и 4 метров:

– В забегах я участвую не впервые. Бегать начала 31 декабря 2022 года.  Окунаюсь я тоже не первый раз. В этом году на Крещение здесь же окуналась. О забеге подсказал друг, бросил мне ссылку, я долго не думала и зарегистрировалась. Бежала и думала, зачем мне это надо. Но финишировав, эмоции просто непередаваемые получила.

Дмитрий Деркач бежал вместе с мамой и папой. Папа убежал на длинную дистанцию, а они пробежали 4 километра 400 метров.

– Это мой второй забег. Первый был детский «ЗакалФест». Мне очень нравится бегать, но эта дистанция была тяжелой. Мама все время поддерживала. А сейчас я пойду в баню греться.

Тимур Вабищевич и Влад Борисевич пробежали два круга вокруг Смолевичского водохранилища.

Если у Тимура уже был опыт участия в забеге, то для Влада – «ЗакалФест» его первый забег. Ребята получили свои сертификаты, сфотографировались на память и отметили, что подобные мероприятия – это круто и хотелось бы в городе, чтобы они проводились почаще.

По итогам соревнований у женщин сорока лет и старше 1 место заняла Татьяна Гурская, 2 – Оксана Зинчук.

У женщин моложе сорока лет места распределились следующим образом: первой стала Евгения Бондарчук, второй – Алина Шумская, третьей – Елена Гринько.

У мужчин сорока лет и моложе на пьедестал почета поднялись два смолевичанина: Павел Загриев стал первым, Егор Вабищевич – вторым, третьим – Илья Климович.

У мужчин сорока лет и старше в тройку сильнейших вошли Андрей Занемонец, Дмитрий Ласица (Смолевичи) и Владимир Гущин. 

СМОЛЕВИЧИ. Работники реанимации очень осторожные люди: они никогда не желают друг другу хорошего дежурства, удачи или спокойной ночи. Если им пожелали хорошего дня, то они не присядут, а если доктор потрогал пустую кровать, то в течение 5 минут на ней будет лежать пациент. Да, в чем-то они суеверные люди, но это последний оплот по спасению человеческих жизней. И часто такой шанс дают именно они – доктора и медперсонал реанимации Смолевичской ЦРБ.

Мы поговорили с медсестрой этого отделения Натальей Никифорович о том, почему реанимация – это не последнее пристанище, как спасали пострадавших в ДТП 20 февраля 2023 года и о том, что в их команде важен каждый сотрудник: от врача до санитарки.

– Откуда вы родом?

– У меня богатая родословная. По отцовской линии мы – Фридрихи. Папа мой местный, сейчас ему уже 75 лет. У него было 7 братьев. Мой дед, Павел Антонович Фридрих, был парторгом партизанского отряда «Разгром». А ветвь по маме – Потапчики. Они вдвоем воевали: и дедушка Иван Андреевич, и бабушка Наталья Филипповна. На войне познакомились. Поженились в Вене.

– Как вы пришли в медицину?

– В 1992 году поступила в Борисовский государственный колледж (он тогда еще был училищем) на акушерско-фельдшерское отделение. Когда была практика, поработав в роддоме, поняла: это не мое. И расстроилась, что не нашла себя. Но по воле случая бежала в другой корпус в лабораторию и встретила заведующего отделением реанимации, который был хорошим другом нашей семьи. Он предложил перейти к нему в отделение на практику. В итоге меня перераспределили в реанимацию. В 1995 году пришла туда на работу.

– Нашли себя здесь?

– Я очень люблю свою работу. В 2011 году стала анестезиологом. До этого трудилась на посту, но и сейчас там помогаю. Очень мне нравится работать в операционной. У нас есть четкий алгоритм взаимодействия. Больного подали, мы поняли, что надо делать, и начинается поэтапная работа.

Диплом анестезиолога я получила на последипломном образовании, училась в Барановичах. Немного расстроилась: ребенок был маленький, как его оставить. Но муж вырастил детей. Я же на работе сутки через сутки. Мама спала, а папа занимался детьми. Все утренники, косички плести – это все муж. Он у меня замечательный, как в сказках бывает, так и у нас.

– Какой случай из практики запомнился больше всего?

– ДТП 20 февраля прошлого года. Именно в тот день мы поняли, насколько слаженный у нас коллектив. Мы со старшей медсестрой Яной Александровной Копыток спустились первые в приемный покой. Нам сказали, что произошла большая авария. Сразу подумали, что это учения. Они у нас часто проводятся. Все, что необходимо, во время учений отрабатываем. И навыки эти очень пригодились. Когда спустились, я сразу поняла, что надо идти в операционную. Внизу людей было много, помогали прибывшим. А вот в операционной я уже развернула экстренную операционную для первой прибывшей девочки. В процессе хирургического вмешательства Сергей Михайлович Кутас был с ней. А я уже разворачивала вторую операционную и ждала следующего пациента.

Наша задача была спасти. Самое главное – обезопасить человека, убрать все, что ему мешает жить. Мы стабилизировали пациента, полчаса после операции следили за его гемодинамикой: если давление держит, пульс хороший, дыхание, то реанимационные мобильные бригады перевозили его в область.

Когда это все прошло и забрали последнего пациента в Минск, мы все сели и подумали: «Да, мы – команда».

Это было самое страшное за время моей работы. Особенно потом, когда мы узнавали истории этих детей, начали поэтапно оформлять. В этот момент многие наши работники, которые были дома, как только в СМИ прошла информация, сразу приехали. Из различных отделений пришли сотрудники помогать: все, от врачей до санитарок. Это была колоссальная поддержка. Она дорогого стоит. Я считаю, что мы, белорусы, – сильная нация. Мы часто вспоминаем этот случай на работе, особенно те, кто был вначале. Мурашки бегут… Домашние мои волновались и переживали за меня. Я с ними связалась только в 3 часа ночи. Утром пришла, с семьей поздоровалась и просто упала на диван, до 16.00 спала как убитая. Хотя обычно никогда после работы спать не ложусь.

– Для многих людей реанимация – это как последнее пристанище…

– Нет, абсолютно не так. Это утопическая идея, которая не понятно у кого возникла. Реанимация – это один из шансов выжить. Потому что там работают самые лучшие специалисты, там не бывает случайных людей. Да, реанимация – иногда это смерть, и не все морально выдерживают страдания людей. Надо научиться не принимать эту боль на себя. И на это уходит не один год. Я иногда вспоминаю пациентов и начинаю плакать. Особенно очень жалко детей. У нас общая реанимация, но когда поступают дети, болит сердце.

– С какими сложностями еще приходится сталкиваться?

– Еще тяжело в плане ухода за пациентами. Больница не может себе позволить заказывать памперсы в аптеке. Иногда очень трудно работать с некоторыми родственниками поступивших больных, которые живут по принципу: «Вы нам должны. Зачем мы будем приносить памперсы, у вас должны быть». Мы должны им что? Человек запустил себя до такого состояния, что его привезли в реанимацию. Это уже не простое состояние. Родственники видели, как он себя губит, сидит дома, пьет. Они знают об этом, но не принимают никаких мер, не вызывают доктора, просто наблюдают, а потом у него случается белая горячка. «Подумаешь, он выпивал, как все», – считают они и следом говорят, что мы им должны. Но только что?

– По работе вы с родственниками взаимодействуете?

– Конечно, когда на посту дежуришь, то общаешься с родственниками. Их пропускают в реанимацию, но сначала оценивается состояние пациента, может ли он перенести встречу, да и родственники бывают разные. Кто-то с поддержкой приходит, кто-то начинает «голосить». Доктор смотрит на их психосоматическое состояние, чтобы не навредить пациенту. Мужчины обычно не плачут, берут себя в руки и поддерживают пациентов. А вот женщины, особенно мамы, они по-другому реагируют. Надо дифференцировать – кого пускать, кого нет. Также с родственниками общаемся по телефону, но так медсестра не имеет права предоставлять информацию. Просим позвонить в ординаторскую врачу. Все боятся реанимации и спрашивают, почему она на 5-м этаже. Обычно отвечаю: «Ближе к Богу – прямой коридор, он на нас смотрит, и вот – благодать».

– Вы сообщали хоть раз о смерти?

– Это делают доктора. Но один раз пришлось. Врача не было на месте, он был в приемном покое, а родственники долго ждали и, судя по всему, уже все поняли. Я посчитала, что держать их в неведении будет просто кощунством. Это всегда очень тяжело, хоть и ушел из жизни не твой родной человек, но все равно искренне соболезнуешь. Это горе… Оно становится каким-то осязаемым, когда сообщаешь о смерти. Эта аура действительно есть. От людей в такие мгновения исходит такая безысходность…

– Чудеса в медицине случаются?

– Бывают такие моменты: ты смотришь на анализы пациента и на то, что творится на мониторе. С опытом уже разбираешься во многом и думаешь, как он еще жив. Но человек выздоравливает и на своих ногах выходит из больницы.

Давным-давно работала на посту. Была у нас пациентка Нина Анатольевна, перенесшая тяжелейший инфаркт. Раньше не было таких современных препаратов и не делали коронарографию. Женщина отлежала один инфаркт, а через 2 месяца поступила повторно. Мы думали, что все. Она бледная очень была, сердце на последнем издыхании просто работало. Но выжила вопреки всему. Уходишь с работы, потом возвращаешься и очень радуешься, что она жива. Затем ее выписали, перевели в кардиологию, где она тоже 2 месяца пролежала. Потом была реабилитация. Позже я ее встретила в Смолевичах. Пациентка очень благодарила за то, что спасли ее. Много людей при встрече благодарят сотрудников реанимации.

– У пациентов после инфарктов и инсультов есть ключевые сутки?

– Да. Первые сутки организм борется на самом пределе своих сил. Это по наблюдениям, по мониторингу ты понимаешь.

Есть еще «байка» (хотя это на самом деле так): с 4 до 5 часов утра надо очень внимательно относиться к тяжелым больным. Это время, когда человек может умереть. Если есть такие больные в палате, то мы не оставляем их, настраиваем мониторинг на каждые 5 минут: проверяем давление, пульс, сатурацию.

– Как вы переключаетесь, что помогает?

– Юмор помогает. Я знаю много шуток. На работе говорят: раз Наталья Геннадьевна пришла, значит, будем улыбаться.

Но больше всего помогает и поддерживает семья. Моей дочери 26 лет, она получает второе высшее образование, учится на социолога, а по первому диплому она – филолог. Сыну 18 – он будущий доктор, пошел по моим стопам. Я его отговаривала: врач – это не только белый халат. Это и моча, и кал, и гной, и тошнота, и рвота, и вонь, и алкоголики, и люди с низкой социальной ответственностью. Но он стоит на своем. Я очень горжусь своими детьми.

АЛЕСИНО, Курганский сельсовет. Рассказывает врач-гомеопат Людмила СОЛОМАХИНА, аг. Алесино:

– Повысить защитные силы организма помогут чай с медом и лимоном, компоты из плодов шиповника и обычной красной рябины. Очень хорошим противовоспалительным средством является корица, подойдет и кардамон. Просто добавляйте их в любой напиток. Великолепное средство для отстройки иммунитета – отвар плодов овса. Стакан овса прямо с шелухой заливается литром молока, после чего его томят на слабом огне в течение двух часов без предварительного замачивания. Пить надо по половине стакана в день в течение месяца. Хранить напиток можно в холодильнике и добавлять  в какао, чай, молочный суп. Это отличное восстанавливающее средство для людей в возрасте от года и до 100 лет.

Можно на защитную маску брызнуть изнутри лавровым маслом или маслом чайного дерева. Очень хорошая привычка – помещать в рот палочку гвоздики или несколько крупинок кориандра. В них содержится большое количество дезинфицирующих веществ. Просто положите за щеку. Так, помимо того, что обезопасите себя от ОРВИ, защититесь от кариеса и пародонтоза. Размякла, проглотили – положите следующую.

Еще прямо сейчас можно заготовить для чая веточки ежевики или малины. Помещаете их в термос, заливаете на ночь, а утром используете как заварку.